Прониклись, да? ^^
Просьба не воспринимать это всерьёз – нам было очень весело в процессе, так, что мы ещё долго не могли заснуть XD
Ах да, дамы и господа, это же первый в открытую выложенный фанфик на дневнике – это стоит отметить
В качестве предупреждения – жОсткий стёб над несчастным доктором Мураки.
Хотели выложить сразу на ИМХО с нашими же комментариями, но оставляем это вам ^^
Название: Сага о дошираках или Грёбаный кризис.
Аффтары: King of Swords и [J]Tsuzuki Asato: the Doctor and the banana-fan[/J]
Фандом: Yami-no Matsuei
Рейтинг:
Пейринг (персонажи):
Жанр: Бред, стёб, укур и прочее со всеми вытекающими.
Disclaimer: Наши – только девочки на заднем сидении раздолбанной Тойоты.
Summary: А вам когда-нибудь снились страшные сны? ))
точно? )Мураки стоял на автобусной остановке в ожидании проклятого средства передвижения общественного пользования. На улице было промозгло и холодно, что только больше вгоняло и без того несчастного доктора в зелёную тоску. По причине нездорового для этого времени года холода, руки он держал в карманах и машинально перебирал пальцами завалявшуюся там мелочь – всё, что осталось от последней зарплаты. Изрядно потрёпанный, но заботливо выстиранный и выглаженный плащ нисколько не защищал от неблагоприятных погодных условий, и поэтому Мураки уже порядком замёрз.
Автобус не шёл.
Мураки стоял.
Автобус по-прежнему не шёл.
Мураки сделал несколько шагов взад-вперёд, посмотрел на часы и снова обратил печальный взор на проезжую часть.
Автобуса не было видно. Вокруг вообще не было ни одной единицы транспорта, если не считать яркое, смазанное пятно фар на горизонте, которое стремительно приближалось к нему. Пожалуй, даже слишком стремительно. Мураки занервничал и поспешил убраться с проезжей части, не желая проводить остаток жизни в глубокой коме - впрочем, на целесообразность последнего шага он надеяться не спешил, поскольку траекторию движения машины иначе как зигулями назвать было нельзя.
«Убил бы».
Мрачная мысль, мелькнувшая в голове доктора, вмещала, пожалуй, все его эмоции и чувства за последние минут двадцать, которые он провёл на остановке. И к его мысленно составленному от нечего делать списку «Если не придёт автобус, я умру либо от холода, либо, от голода» добавилось «либо от несовместимых с жизнью травм». По крайней мере, в третьем случае ему могло повезти – последние несколько часов жизни Мураки провёл бы в тёплой уютной палате больницы. А если бы у него после встречи с обезумевшим водителем и его железным другом осталась хоть пара зубов, то он даже мог бы рассчитывать на последний ужин.
Все четыре боковых окна раздолбанной тойоты оказались открыты, благодаря чему было прекрасно слышно, что в салоне душераздирающе вопит японская попса. Несмотря на то, что погода оставляла желать лучшего, водителю было на неё глубоко пофиг. Почему? Потому что это последнее, о чём станет думать человек в состоянии алкогольного опьянения с не очень пристойного вида девицами на заднем сидении. Вот и он – не думал, он вообще не страдал от такой страшной человеческой болезни, как процесс мышления. Время было позднее, и улицы в большинстве своём пустовали – редкие машины и ещё более редкие прохожие, однако белое пятно, которое напомнило ему что-то смутно знакомое, заставило его сбавить скорость при подъезде к остановке, где находился несчастный доктор.
Цузуки (а это был именно он) высунулся в открытое окно со словами:
- Приятель, тебя не… - на какое-то мгновение он даже растерялся, но вид у Мураки был такой несчастный, что шинигами тут же передумал бояться (все ведь по-прежнему помнят, что он пьян?) и постарался изобразить приветливую улыбку – ну насколько это может получиться у не вполне трезвого человека, - …подвезти?
Похоже, судьба решила превратить Мураки в любимую боксёрскую грушу – по крайней мере, судя по количествам ударов, которые она на него обрушила. Если бы доктор видел себя со стороны, он бы понял, что за гамму эмоций на своём лице он вполне мог бы получить Оскара.
- Цузуки-сан, - попытка сохранить лицо не увенчалась успехом, поскольку в голосе звучало удивление. Мураки обвёл глазами нетрезвую компанию девиц, торчавших из окон, и запоздало понял, что его любимая, тщательно отрепетированная фраза «Вот мы и встретились снова!» будет сейчас звучать, по меньшей мере, неуместно. А как ещё начинать общение с Цузуки, Мураки не знал. Никогда не задумывался и не пробовал. Что ж, всё бывает в первый раз. – Цузуки-сан!..
Мураки явно растерялся, и Цузуки по доброте душевной и глупости природной решил ему помочь:
- Вот мы и встретились снова, да? – Он оглянулся на заднее сиденье, сказав весело, - Девочки, подвиньтесь.
Те потеснились с пьяным хихиканьем, после чего задняя дверца машины распахнулась – на переднем сидении, рядом с водителем, стоял массивный и подозрительно позвякивающий пакет, о содержимом которого можно было догадаться и так.
Мураки растерянно кивнул и уткнулся взглядом в открывшуюся ему в виде салона машины действительность.
- С-спасибо, - доктор нервно сглотнул, пытаясь сделать мучительный выбор, но тепло машины явно перевешивало промозглость улицы, поэтому он тихо и быстро забрался в салон. Хлопнул дверью и затравленно оглянулся: девочки заинтересованно шептались, косились и настойчиво норовили подсесть поближе.
Мураки стойко держался.
- Только у меня денег нет! – На всякий случай сообщил доктор, изо всех сил пытаясь перекричать музыку.
Цузуки убавил громкость и уточнил:
- Ты про деньги девочкам или мне сказал? – Он повернул ключ зажигания, нажал на газ, что-то загрохотало, где-то треснуло, и машина сорвалась с места, тогда как полупьяный водитель продолжал говорить, не особенно беспокоясь слышат его или нет, а порой поворачиваясь назад, не глядя на дорогу. – Девочкам уже заплачено, а я тебя и за так подвезу. Куда ехать-то и как тебя вообще занесло в эти края?
Мураки принял позу прилежного ученика – руки на коленях, взгляд в пол, - и жалел, что не может сделаться маленьким и незаметным.
- Всё время прямо, в конце улицы – налево. – Он с чувством оскорблённого достоинства посмотрел на одну из своих соседок, которую почему-то очень заинтересовал его галстук. Девица капризно надула губы, но оставила доктора в покое. – А я… Я автобус ждал…
Цузуки достал из пакета, стоящего рядом, бутылку, о содержимом которой здесь умалчивается, и сделал несколько глотков, отвлёкшись очередной раз от проезжей части и едва не врезавшись в фонарный столб.
- Куда катится этот мир, куда катятся автобусы, куда катятся доктора?! – Философски заметил он, прибавляя скорости. – Налево, значит налево.
Он сделал крутой поворот, от которого всех находящихся в салоне занесло в одну сторону; открытые настежь окна в данном случае представляли немалую опасность, но водитель упорно этого не понимал – такие мелочи, в самом деле… Видимо, Цузуки пребывал в прекрасном расположении духа, поэтому, поглядывая на несчастного доктора через плечо, решил заняться благотворительностью. Молодой человек засунул руку в карман штанов и достал оттуда свой бумажник, набитый крупными купюрами, после чего протянул его Мураки:
- На, бери, сколько нужно.
Доктор посмотрел на бумажник, перевёл взгляд на Цузуки, в очередной раз подумал, что если они сейчас всё-таки врежутся в фонарный столб, то все его мучения прекратятся… Снова взглянул на кошелёк, некстати вспоминая, что, кажется, уже третий день питается зелёным чаем…
И решительно замотал головой. Чтобы он, да у этого шинигами был в долгу?! Гордость превыше всего!
- Да ладно тебе, - Цузуки сказал это почти обиженным голосом и едва не протрезвел от досады, - мы же с тобой старые друзья, можешь даже не отдавать. Не отказывайся. Посмотри на себя, - он очередной раз повернулся назад, на несколько страшных мгновений забыв про дорогу, - когда ты ел-то нормально? Бледный, как смерть… Хотя, впрочем, ты всегда такой. – Снова заметил шинигами.
Мураки безропотно выслушал пламенную речь «старого друга», понимая, что ещё чуть-чуть, и он не то, что купюрам, он и банке тушёнки обрадуется.
- В понедельник, - машинально ответил он, - коллега поделилась «Дошираком».
Деньги были так близко, так упоительно близко… Мураки глубоко вздохнул, крепко зажмурился и вытащил из бумажника несколько купюр, не глядя, пообещав про себя, что непременно их вернёт. Даже если для этого придётся оставаться на работе сверхурочно в течение года.
Кажется, этот поступок ударил по нервам крепче, чем даже ночное путешествие по автостраде с пьяным бессмертным водителем, и Мураки хотел было попросить выпить, но вовремя вспомнил, что алкоголь на пустой желудок до добра не доведёт.
Цузуки одобрительно кивнул и снова полез в карман, доставая на сей раз пачку дорогих сигарет и протягивая доктору, вытащив одну предварительно для себя самого, хотя прежде за ним не водилось такой вредной привычки.
- Будешь? – Он кинул Мураки сигареты, не особенно беспокоясь, поймали их или нет, и снова задумчиво произнёс,- И куда нам теперь ехать?
Доктор машинально поймал пачку, так же машинально закурил – нетрезвые девицы, о которых он успел благополучно забыть, почему-то одобрительно захихикали.
- Сейчас ещё один поворот налево… И всё. – Он вздохнул, покосившись на сплошную темноту за окном. – Ты только не подумай… Это всё кризис. А я же должен достойно выглядеть – вот и приходится экономить на всём… Месяц на «Дошираке» - и можно покупать новый костюм. Пара месяцев на дешёвых сигаретах – на плащ хватит. Или там ботинки новые, - Мураки не отдавал себе отчёта в том, почему он всё это рассказывал Цузуки, но его уже неудержимо несло. Может, во всём были виноваты алкогольные пары, витавшие в салоне автомобиля? – Думаешь, почему я всегда такой бледный? Это не-до-е-да-ни-е! Видишь, как я похудел? Да мне теперь нормальный пиджак не найти! – нервные затяжки то и дело заставляли его прерывать свою речь. – Помнишь, я тебе на «Королеве Камелии» букет подарил? Знаешь, сколько я ради этого голодал?!
Фонтан слов иссяк. Мураки тупо уставился в окно, переводя дыхание.
Цузуки терпеливо выслушал это душещипательное излияние доктора и готов был сам расплакаться, думая о его нелёгкой судьбе, полной лишений и выгоняний. От расстройства он едва не пропустил нужный поворот, но вовремя опомнился.
- Ну, ты… это… держись, - больше ему нечего было говорить в такой ситуации. Правда, слова из уст пьяного водителя в данный момент звучали достаточно двусмысленно.
Пациент, в общем-то, был давно уже готов перейти к стадии философских разговоров, поэтому терпеливо ждал продолжения – что-то подсказывало ему, что это далеко не конец. Его руки нервно сжимали руль, он сам сделал несколько глубоких затяжек, всё больше задумываясь о смысле жизни.
Мураки понимал, что душа кипит и требует высказать всё, что наболело. Он продолжил, хотя уже гораздо тише.
- Ории я задолжал такую сумму, что он меня на порог только со своим чаем пускает… Да и у него самого дела обстоят не лучшим образом… Невеста сбежала окончательно, оставила меня в самую тяжёлую минуту! Написала прощальную записку, попросила позвонить, когда появятся деньги, и просто исчезла в неизвестном направлении!
Шинигами затянулся ещё раз и выбросил сигарету в открытое окно. Вдох-выдох. Кажется, только сейчас – да, да, именно сейчас! – он, наконец-то, понял, что нужно делать. Пьяное озарение пришло к нему совершенно неожиданно и как нельзя вовремя. Ничего не отвечая, он сделал резкий разворот, от которого машину едва не занесло в кювет. Бутылки на соседнем сидении обиженно звякнули, но Цузуки не обратил на них никакого внимания – проблемы ближнего занимали его гораздо больше.
- Так, отменяется домой. Мы едем пить. Возражений я слушать не желаю.
Он мчался по ночной трассе в противоположном от дома Мураки направлении, время от времени пытаясь не познакомить и без того раздолбанную машину с очередным столбом. Старые-добрые столбы, как казалось пьяному Цузуки, сами собой вырастали из-под земли, а периодически в ужасе разбегались в разные стороны, видимо, тоже не горя желанием общаться с ним и его машиной.
Мураки не мог вымолвить ни слова. Он отстранённо смотрел на дорогу, и только где-то глубоко в сознании понимал, что смутно знакомые звуки, доносящиеся из динамика тойоты, совсем не похожи на музыку, игравшую ранее…
…Будильник надрывался над ухом, и первый раз в жизни Мураки был рад его слышать.
Цузуки, девочки, деньги, алкоголь и бешеная гонка на выживание по дороге – всё это был сон.
Однако в душу закрадывались смутные сомнения, настолько этот кошмар показался реальным. Доктор подскочил с кровати, судорожно хватаясь за телефон и, невзирая на ранний час, набрал номер Укё-чан.
- Это я!... Нет, просто так звоню, ничего не случилось. А что, я не могу просто так позвонить своей невесте? Тебе не кажется, что мы давно не виделись?..
Следующим на очереди был звонок Ории – к облегчению Мураки, тот как всегда был «рад тебя видеть в любое время дня и ночи, только не звони мне больше в пять утра!»
Мураки уже перевёл было дух, как вдруг его осенило – он набрал номер банка, молясь про себя, чтобы операторы работали круглосуточно, терпеливо выслушал всю информацию о своём банковском счёте…
…и только тогда, почувствовав себя, наконец-то, снова собой, упал обратно на кровать, погрузившись в чувство безграничного счастья.
В его голове крутились коварные планы мести Цузуки.